Цена 1 часа рабочей силы, как правило снижается.

Материал из m-17.info

Текущая версия на 09:53, 4 апреля 2010

Движение / Концепция жизнеустройства / Всеобщая теория развития /

Развитие как принцип.

- Движение теории развития как сам себя конструиру¬ющий путь познавания развития.

- Проблема превращения диалектических законов в законы диалектики.

- Логика РАЗВИТИЯ, ЛОГИКА развития и РАЗВИТИЕ ЛОГИКИ

Сегодня уже трудно найти таких, кто бы отрицал развитие, но редко пока встречаются такие, кто понимает, что это такое. Даже те, кто, говоря о развитии, неизменно добавляют слово «диалектичес¬кое», не всегда понимают к чему это обязывает. Казалось бы, все просто, диалектика развития вокруг нас, смотри повнимательнее и убеждайся. Но какой бы развивающейся, усложняющейся или даже неразвивающейся ни представлялась бы нам, отчетливо вырисовыва¬ющаяся и бросающаяся в глаза, схватываемая представлением окру¬жающая нас действительность, как бы ни была совершенна во всех деталях картина развития природы и общества в нашем представле¬нии, это еще не будет развитием в диалектическом понимании, не бу¬дет тем, что называется диалектикой развития. Вообще все, что дос¬тупно представлению, дальше упрощенного «ходячего» понимания развития не идет, принципиально не может пойти (1). Наряду с этим, «раскрывающееся» множество «фактов развития» в различных областях действительности поглощает внимание многих философов настолько, что они начинают видеть свою задачу в собирании, регистрировании и описании наличия развития в окружающем мире, а в обилии «примеров развития», взятых из различных областей природы и общества, - смысл торжества диалектики. Но чем больше они этим занимаются, чем больше углубляются в эту работу, тем больше отдаляются от понимания сущности развития, тем беспросветнее ста¬новится перспектива выбраться из этого «дремучего леса» эмпиризма.

Укоренению такого мнения о задачах философии в проблеме раз¬вития способствовало, видимо, и то, что большая масса философов, постоянно занимаясь преподаванием, обучением основам материалис¬тической диалектики, прежде всего стремилась показать объективное основание и всеобщность ее положений. А это, в свою очередь, накла¬дывало отпечаток и на выбор направления исследовательской работы, и на характер исследования проблем развития, и на понимание (вер¬нее, непонимание) задач исследования. Стоит только появиться новому открытию в той или иной области знаний, как философ тут же объявля¬ет, что это еще одно (очередное) подтверждение диалектики. Работа эта не трудная, так как любое вновь открываемое явление по своей природе диалектично и, конечно же, «подтверждает» диалектику. Но до каких пор можно подтверждать?! И не обедняем ли мы этим диа¬лектику, не превращаем ли ее этим самым в глазах представителей конкретных наук в какого-то иждивенца конкретных отраслей знаний, ко¬торый только для того и существует, чтобы его бесконечно подтвержда¬ли. Вполне понятно, что при таком подходе утверждения о диалектике как всеобщем методе познания и т. п. повисают в воздухе, теряют смысл. Да диалектика и не нуждается в тысяча первом подтверждении.

Конечно, при таком положении, когда теорию загрузили бесконеч¬ным множеством примеров и буквально утопили в эмпирическом ма¬териале современных наук, она действительно лишена возможности выполнять роль метода, что, конечно, дискредитирует диалектику и «работает» на руку ее идеологическим противникам. Вместе с тем, подобно тому как бабочки летят на огонь, многие философы в погоне за еще и еще более новыми фактами и подтверждениями все больше углубляются в эмпирические области естествознания и все дальше отдаляются от философии. Они буквально стремятся подменить со¬бой естественников в их эмпирической работе. И самое, на наш взгляд, опасное то, что такая эмиграция философов в естествознание приводит к подмене философии и ее проблем естественнонаучными проблемами, что угрожает философии потерей своего предмета (не говоря о том, что на этом спекулирует позитивизм).

Когда проблема развития решается с таких эмпирических пози¬ций, то остается без внимания сфера собственно понятия развития. А без такого философского предельно всеобщего понятия, без катего¬рии развития суть дела сводится чаще всего к распространению, пе¬реносу мысленных картин, частных случаев развития, взятых из одних областей, в другие области. Мы часто бываем свидетелями того, как сформированное на такой частной ограниченной основе одностороннее представление о развитии не справляется с освоением развития, на¬пример, в области микромира порядка 10й или макромира космичес¬ких масштабов. Порой даже исключают развитие в этих областях, а то и в физике в целом. Представление в отношении к тому, что есть действи¬тельное развитие, невозможно в принципе. Не в его это компетенции.

Если вместо того, чтобы разрабатывать теорию развития, всеоб¬щий универсальный принцип развития и передавать его затем в рас¬поряжение представителей конкретных наук для использования в ка¬честве метода, философы устремляются в конкретные области знаний и начинают заниматься поисками и описанием «конкретных» (точнее, абстрактных, односторонних) эпизодов развития, то от этого нет пользы ни философии, ни естествознанию. Вместе с тем, на этой почве начала складываться некоторая специализация философов по от¬раслям. Все больше появляется работ типа «Диалектика развития в неорганическом мире», «Диалектика развития живой природы» и т. п. В таких трудах тщательнейшим образом описывается картина разви¬тия, имевшая место в той или иной области. Были, скажем, такие-то органические формы, а затем им на смену пришли такие-то, бо¬лее сложные; описывается формирование звезд из так называемой «диффузной газопылевой материи» и т. д. И все это, мол, «подтвер¬ждает» и «конкретизирует» учение материалистической диалекти¬ки о развитии.

Подобный эмпирический подход настолько укоренился и стал при¬вычным, что многие не представляют иной постановки вопроса. Дело доходит до того, что, услышав об исследовании, посвященном разви¬тию, немедленно требуют «уточнить» и «конкретизировать»: на каком конкретном материале это будет показано. То ли это будет развитие биологических видов, то ли космических тел, то ли геологии Земли, то ли развитие сельского хозяйства. Если же сказать, что ставится зада¬ча исследовать и раскрыть сущность самого развития вообще в его предельно всеобщей форме, его внутреннюю логику или решить про¬блему выражения развития в логике понятий, то это нередко вызывает неодобрение. Такую тему могут назвать абстрактной, оторванной от жиз¬ни, схоластической и в лучшем случае предложат ее «конкретизировать». Такая постановка вопроса, кроме прочего, является показателем того, что авторы не справляются с категорией конкретного и абстрактного.

Указанные выше темы исследования тоже нужны, но такими конк¬ретными развитиями, анализом частных случаев развития должны за¬ниматься представители т.н. «положительных, конкретных наук», спе¬циальных отраслей знания (овладевшие диалектическим методом, всеобщей диалектической теорией развития и научившиеся применять последнюю в своей области). И они это сделают более квалифициро¬ванно. Философы же должны не подменять естествоиспытателей, а раскрывать и разрабатывать проблему развития вообще как всеоб¬щий диалектический принцип, метод, т. е. не сведенное ни к одному из отдельных (абстрактных) случаев развития, к показу в очередном «кус¬ке» действительности имеющего там место последовательного услож¬нения форм, а взятое как действительное, истинное (в форме истинно¬сти) и выраженное в предельной всеобщности развитие вообще как способ существования материи. Философию интересует именно сама внутренняя логика движения вообще материи вообще. Эта логика, за¬кономерность движения - как самодвижения - и есть развитие. Это в свою очередь обязывает включить в содержание принципа развития также логику восхождения объективного движения в факт сознания и выражения движения в мышлении, в логике понятий о развитии и тео¬рии познания движения (кроме которого в мире ничего нет и познавать нечего) как развития. Только в этом случае такой принцип получит зна¬чение предельной универсальной всеобщности и будет выступать как собственно логика развития; а выражение ее через развитие в логике, в виде некоторой системы категорий, являющейся аналогом и выра¬жением системы развития вообще как саморазвития в предельно все¬общей форме, выступит как всеобщий (философский) диалектико-ло-гико-теоретико-познавательный метод.

При этом нужно иметь в виду, что даже вопросы выражения в ло¬гике особенностей движения в той или иной его определенной конкрет¬ной форме являются делом самого естествознания и осуществляются понятиями из арсенала соответствующей конкретной науки, но по всеоб¬щим основаниям способа мышления. Например, в нашумевшем вопросе о противоречивости механического движения философию может интересовать лишь та сторона дела, с какой это движение есть логика движения вообще, а не собственно механическое движение. Что каса¬ется последнего, то его проблемы, в том числе и проблемы выражения в логике соответствующих научных понятий, решает естествознание с по¬мощью конкретного логического и математического аппарата.

Известно, как много энергии философы тратят на исследование форм движения, сколько споров ведется вокруг вопроса, какие явле¬ния входят в какую из форм движения (2). На наш взгляд, вопрос о соб¬ственно формах движения и их закономерностях - это дело не филосо¬фии, а естествознания, конкретных наук (физики, химии, биологии и т.д.), которые возникли, существуют и классифицированы соответ¬ственно с формами движения (3). Философия же занимаясь сущностью движения как изменения вообще, независимо от конкретных форм его су¬ществования, интерес к формам движения проявляет лишь со стороны их взаимоотношения, принципа взаимоотношения, системы связи, да и то постольку, поскольку эта система связи обнажает, вскрывает зак¬люченные в ней всеобщие законы всеобщего развития вообще (4).

Эти всеобщие законы развития вообще как раз и являются пред¬метом и содержанием интереса диалектики (тоже вообще) как науки о развитии, как теории развития; а последняя выступает не как наука о развитии той или иной определенной системы, а как наука о систе¬ме развития вообще (как системе саморазвития материи). Другими словами, диалектика - это учение о всеобщих законах природы, обще¬ства и мышления, но не как законах того + другого + третьего, а так, что ни того, ни другого, ни третьего в их особенности. В.И.Ленин неоднократно подчеркивал необходимость «изложения (respective изучения) диалектики вообще» [12, с. 318]. Только такая, не сведенная к конкретным явлениям и выраженная в предельно все¬общей форме, диалектика будет не частным случаем диалектики, а диалектикой как теорией познания, всеобщим, универсальным мето¬дом. А в этой теоретико-познавательной функции, как подчеркивал В.И.Ленин, вся суть диалектики.

Некоторых смущает это «вообще». Они готовы усмотреть в нем отсутствие конкретности. Но, если не сходить с позиций материалис¬тической диалектики, именно сведенная к качественно определенным формам диалектика будет абстрактной, хотя становятся на этот путь и идут в этом направлении обычно под лозунгом борьбы за конкрет¬ность и ради конкретности. Как известно, «общий закон изменения формы движения гораздо конкретнее, чем каждый отдельный «конк¬ретный» пример этого» [8, с.537].

Обнажив себя во взаимоотношении форм движения, мирового круговорота превращения всего во все и получив затем выражение в предельно всеобщих понятиях, эта система связи, саморазвития вы¬ходит за рамки естествознания, становится всеобщим принципом (ка¬сающимся также движения познания, мышления) и переходит в распо¬ряжение учения о всеобщих связях, о всеобщем развитии - диалектики, которая выступает как единая наука единого развития в природе, ее продолжения - обществе и мышлении.

Когда концепция сформулирована, и принцип развития выра¬жен через систему категорий, являющуюся аналогом действитель¬ной связи всего со всем и раскрывающую своей, скажем, структу¬рой, системой, логикой взаимоотношения всех элементов, входящих в эту систему, безоговорочное господство этого принципа, распро¬страненного, в том числе, и на самое себя и демонстрирующего свою теоретико-познавательную «работу» на самом себе, то диа¬лектика как учение о развитии больше не нуждается в бесконеч¬ном подтверждении со стороны конкретных наук, а, наоборот, сама выступает в роли метода по отношению к конкретным наукам, по¬скольку она является лишь выраженной в логике способа мышления и познания всеобщей Логикой развития.

Категорическое возражение против сведения диалектики развития вообще как логики к сумме конкретных, диалектически проявляю¬щих себя процессов действительности, вовсе не означает забвения или какого бы то ни было умаления того, что принцип развития выво¬дится из самой действительности, из диалектичности процессов действительности. Развитие есть принцип вовсе не в том смысле, что он конструируется головой, и затем в соответствии с ним рассматривает¬ся и трактуется природа действительности. Не будь он результатом такого выведения, он не обладал бы свойством выступать в роли ме¬тода познания по отношению к конкретным областям знания. Но вме¬сте с тем он должен быть именно выведен из действительности, что¬бы быть принципом. Не оторвись он от определенных вещей, от непосредственно чувственных конкретных форм, процессов развития, не получи всеобщего выражения в теоретической, логической форме, он бы также не был универсальным методом (5).

Характерным в этом отношении является известное замечание Ф. Энгельса, что у Грова недоразумения насчет причинности возника¬ют оттого, что он не справляется с категорией универсального взаи¬модействия. «Суть дела у него имеется, но он ее не выражает в форме абстрактной мысли, и отсюда путаница».

Выраженный во всеобщности принцип беднее, чем само действи¬тельное развитие. Но вместе с тем он и богаче, чем непосредственно рассматриваемое развивающееся явление в природе, ибо в нем в ходе и в результате развития самого развития и, таким образом, восхожде¬ния в форму принципа последнее освобождается от частностей, слу¬чайностей и т. д. Таким образом через отлет, отдаление от непосред¬ственных форм бытия происходит приближение и углубление в сущность.

«...Как и во всех других областях мышления, законы, абстрагирован¬ные от реального мира, на известной ступени развития отрываются от реального мира, противопоставляются ему как нечто самостоятельное, как явившиеся извне законы, с которыми мир должен сообразоваться». Именно «...так, а не иначе, чистая математика применяется впослед¬ствии к миру, хотя она заимствована из этого самого мира и только выра¬жает часть присущих ему форм связей, - и как раз только поэтому и мо¬жет вообще применяться» [7, с. 38]. «Если наши предпосылки верны, и если мы правильно применяем к ним законы мышления, то результат должен соответствовать действительности, точно так же как вычисление в аналитической геометрии должно соответствовать геометрическому построению, хотя то и другое представляют собой совершенно различ¬ные методы...» [7а, с. 629](6). Сказанное Энгельсом еще в большей степе¬ни относится к предельно всеобщим законам, к диалектической логике.

Принципы, не выведенные из фактов, есть бессодержательная идео¬логия. Но и наоборот, факты голые, не исчезнувшие, не снятые в обоб¬щенных, диалектических категориальных положениях (посредством практики), доведенных до закона, до принципа, до всеобщности, вы¬раженных в логической форме абстракции, остаются мелкими факта¬ми, частностями, не могущими претендовать на роль метода. Это свойство всеобщего принципа «возвышаться» «над» действи¬тельностью и выступать в роли всеобщего метода, инструмента по¬знания, требовать, чтобы мир как бы «сообразовывался» с законами этого принципа, выраженными в теоретической форме, достигает со временем такого уровня развития, на котором научное познание, всту¬пившее в теоретическую область, делает совершенно верным положе¬ние Гегеля, что если факты не согласуются с теорией, то тем хуже для фактов. Обыватель любит поглумиться над этим афоризмом, ду¬мая, что таким образом выступает последовательным защитником ма¬териализма.

Но ведь в наши дни торжества теоретического мышления в науке, и в самом деле, если то, что выступает в качестве фактического матери¬ала, не согласуется с положениями ранее выведенной, строго построенной (как некоторая система) и проверенной на практике в действии теории, то это еще не колеблет данную теорию, а может свидетельствовать о недо¬статочности уровня постановки соответствующего эксперимента, не¬совершенстве инструментария для выявления и анализа объективного материала и что «претендующее» на роль факта в сущности не есть факт для данной теории. Когда предполагаемые, согласно периодичес¬кой системе Менделеева, химические элементы до поры до времени не были обнаружены, то это не поставило под сомнение теорию. Со временем, как известно, эти элементы были обнаружены, и ими запол¬нили пустовавшие клетки теоретической системы. Факт вообще сам по себе без теоретической обработки не представляет собой сколько-нибудь большого значения для сущностного знания. При всем том, что он всегда «заражен» познанием, он остается, как говорят, голым фактом. В этом смысле он лишь «полуфабрикат» в восходящей «по¬точной линии» познания, в производстве истины. Линии, обеспечива¬ющей эскалацию объективной реальности в объективную истину.

В нашем понимании принципы - не исходные пункты, а общие результаты исследования мира, итоги, выраженные в общей мыслен¬ной, категориальной форме, полученные в результате, в конце иссле¬дования. Содержанием принципов, выраженных в мышлении, «явля¬ются мир и законы мышления» [7а, с. 629]. И охватывают они, таким образом, «два рода опыта - внешний, материальный, и внутренний - законы мышления и формы мышления» [7а, с. 629].

То, что содержанием принципа развития являются объективный мир, законы природы и т. д., понятно сегодня каждому материалисту (даже стихийному), и об этом пишут очень много. Но что в содержание прин¬ципа включаются также общественная практика («то, что нужно чело¬веку» Ленин) и законы мышления, это известно только диалектичес¬кому материалисту. От недиалектического материалиста этот второго рода опыт ускользает. А без него развитие - не принцип.

Одной из причин непонимания сути развития как принципа является неумение видеть развитие в движении познания, довести его до разви¬тия в движении мысли. При этом имеется в виду не просто задача об¬наружения наличия признаков и элементов развития в самом процессе мышления, познания, ставшего предметом исследования, объектом познания, и затем описание того, как здесь, в этой сфере, протекает развитие, а «построение» и функционирование самой логики движения процесса познания (как продолжения развития действительности) по законам развития. А непонимание этого - от непонимания практики раз¬вития и развития практики и превращения ее в теорию.

Вполне понятно, что такое рассмотрение развития процесса позна¬ния приблизило бы нас к пониманию развития вообще, т. к. развитие в мысли, являясь и продолжением развития действительности, отраже¬нием (собственного развития оно не имеет), и некоторым результатом, итогом, включающим и снимающим в себя весь путь к себе, этим са¬мым обнаруживает всеобщий «механизм» развития, который выступает объективным содержанием диалектики как теории развития. В этом отношении диалектика, которая может претендовать на роль всеоб¬щего метода, - это не просто слепок непосредственно с внешнего дви¬жения, развития вещей, природы, а итог, вывод, резюме движения исто¬рии человеческой практической деятельности (истории развития мысли о действительности, истории философии, науки, производства, обще¬ственных отношений). В этом смысле диалектика есть логика, которая как метод выступает благодаря тому, что является одновременно и тео¬рией познания и формой осознания своего резюмированного содер¬жания и своей истории на пути к себе. Будучи тоже движением (исто¬рией), она выступает как сам себя конструирующий путь познавания, движения.

В «Философских тетрадях» В. И. Ленин, рассматривая вопрос о методе в философии, обращает внимание на слова Гегеля, что «таким методом может быть лишь природа содержания, движущаяся в науч¬ном познании...» [12, с. 79]. В связи с этим он замечает: «движение научного познания - вот суть» [12, с. 79]. Эта природа содержания дви¬жения познания, которая заключается в природе движения практи¬ческого содержания познания, есть как бы некоторое совпадение с движением Природы, с Движением вообще.

Вот это движение в виде содержания движения познания, движе¬ние, которое является продолжением движения действительности, от¬деляющей себя от самое себя и противополагающей себя в форме идеального (продолжением в виде содержания движения в форме ис¬тины), совпадая с движением природы, выступает как общий принцип движения, принцип развития, выраженный в предельно всеобщей фор¬ме как движение вообще. В такой всеобщей форме он выступает как метод. И когда Гегель пишет, что «на этом, конструирующем самого себя пути философия... способна быть объективной, доказательной наукой», В. И. Ленин замечает: «Сам себя конструирующий путь» = путь (тут гвоздь, по-моему) действительного познания, познавания, движения от незнания к знанию» [12, с. 80].

Таким образом, путь развития философии как путь развития исто¬рии мышления, ее самоконструирование, оформление (в системе кате¬горий как форм деятельности и таким образом ступеней выделения человека из природы и идеального вычленения общественных отно¬шений), ее движение, ее «жизнь» есть в конечном счете аналог и вы¬ражение саморазвития, самодвижения материи вообще. Движение, развитие философии как история познавания движения, выступая про¬должением движения в той форме, в которой формируется принцип развития и в которой происходит совпадение движения познания и познания движения, может быть всеобщим методом познания лю¬бой формы движения в различных областях.

Нетрудно понять, что принцип развития с его особенностью ста¬новиться «над» миром, из которого он выведен, «над» действительны¬ми развитиями и выступать всеобщим методом по отношению к дей¬ствительности, есть иноформа развития в действительности в том виде, в каком она охватывает собой всякое развитие в природе, в познании и в мышлении, взятое как одно. Но это «одно» (в виде всеобщего са¬моразвития) могло возникнуть из особого рода действительного дви¬жения - практического общественного преобразования, изменения природного. Найдя свое продолжение в мышлении и получив выра¬жение в идеальной всеобщей форме, оно начинает противопоставлять себя самому себе. (А в этом прогрессивном явлении таится и регрес¬сивный, консервативный момент, позволяющий идеальному, духу - одной из черточек эскалатора процесса познавания вдруг претендо¬вать на значение самостоятельной сущности и таким образом высту¬пать гносеологическим корнем идеализма, идеологии).

Развитие должно было пройти бесконечно большой путь в своем необходимом развитии рука об руку с практикой и вслед за ней (разви¬тии развития) от простейших до сложнейших форм (от механической формы движения до сознания), чтобы, достигнув уровня обществен¬ной формы движения, стала отделять себя от самое себя и противо¬полагать себе, прийти к самопознанию и затем продолжению уже в форме самопознающего себя развития, сформироваться в принцип, выражающий в концентрированном виде и предельно всеобщей форме весь этот путь. В ходе такого саморазвития необходимости происходит накопление и включение в развитие уже новых его черт, возникающих в ходе его собственного развития, в том числе и развития в форме по¬знания, истории познавания, истории деятельности, истории техники и «технологии общественных отношений», через которые и в форме ко¬торых развитие продолжает свой путь. Наконец, развитие достигает такого уровня, когда оно раскрывает и как бы самопознает свою сущ¬ность. Происходит формирование принципа развития, теории развития - диалектики - в соответствующих теоретических положениях, кате¬гориях и их соотношении. Система категорий, составляющая содер¬жание теории развития, представляет собой, своим построением и со¬отношением категорий аналог развития, как бы в «застывшем» виде ход, «механизм» его.

Отсюда то, что называется развитием вообще, как логика и теория познания, есть в сущности, развитие действительности вообще во всей ее полноте как свойство, присущее движущейся материи в мировом круго¬вороте от механического движения до мышления (Энгельс). Здесь как бы совпадает и находит разрешение в единстве (в тождестве) логика раз¬вития и развитие логики, где развитием выступает логика самого процес¬са развертывания логического выражения всеобщего развития действи¬тельности. Поэтому, обращаясь к логике мышления, к логике понятий, мы имеем дело, в конечном счете, с той же самой всеобщей логикой самораз¬вития действительности, которая во всеобщей форме только и обнаружи¬вает себя в виде (в форме) логики движения дела и с этим - мысли. (Ум - это умение действовать по внутренней логике движения предмета раз¬вивающего себя по своим внутренним определениям и основаниям, как бы по «контуру» предмета без предмета).

Фактически само «развитие» и «принцип», «система» выступают (только и могут выступать) как противоречащие друг другу. Никакая построенная человеком конечная система не могла бы схватить бес¬конечности абсолютного саморазвития действительности. Но ближе всего к действительному положению вещей оказалась бы та теория, которая не претендовала бы на роль такой системы, на роль какого-то точного оттиска действительности (бесконечной по существу). Более того, диалектическая теория развития в свою основу кладет принцип отрицания какой бы то ни было системы завершенности, законченнос¬ти. Для нее все преходяще, все относительно, все существующее достой¬но гибели (7). «...Диалектическая философия разрушает все представления об окончательной абсолютной истине... Для диалектической филосо¬фии нет ничего раз навсегда установленного, безусловного, святого» [6, с. 276].

Единственное абсолютное, с признанием чего связана материалис¬тическая диалектика, - это абсолютное революционное изменение, превращение, развитие всего сущего. Но именно это основное положе¬ние диалектики и может претендовать на роль всеобщего абсолютно¬го и даже «неизменного» принципа всеобщего изменения, который в таком виде не противоречит действительности, ибо в основе его ле¬жит отрицание абсолютности, неизменности. И он, этот принцип, в самом деле содержится в диалектической теории развития (как движи¬тель, мотор). Эта его абсолютность нисколько не противоречит противоречивому, развивающемуся способу существования действительности благодаря тому, что он сам есть противоречие. Поэтому противоречие между «развитием» и «принципом», о котором шла речь выше, - не несовпадение, не несоответствие, а, наоборот, выражение совпадения с противоречивостью способа существования (и способа познания) мира, соответствия этой противоречивости, отражения ее. Именно в этом плане принцип развития выступает как закон законов развития.

Какая-либо попытка получить принцип или систему, в диалекти¬ческом смысле слова, при стремлении к копированию, выискиванию единообразных картин развития в природе, в космосе, во вселенной обре¬чена на неудачу. Никакая мысленная копия какого-то определенного развития всей бесконечной природы целиком невозможна. Диалектика так не ставит вопрос. Самое большее, что может дать такой созерца¬тельный подход, так это вырвать отдельные те или иные эпизоды, ча¬стные случаи развития действительности. Мало того, что за пределами нашего созерцания всегда остается бесконечно большая часть мира, но и та часть, которая нам доступна в пространстве и времени должна быть изменена практически и перестать быть собой, чтобы стать со¬держанием знания, истиной. Когда говорится, «что мир образует еди¬ную систему, т.е. связное целое...» [7б, с. 318], то имеется в виду нечто совсем отличное от того, что подсказывает мышление рассудка. Путь к всеобщему принципу, к системе (противоречащей, как мы видели, себе и существующей как такое противоречие и отрицание) лежит как раз на пути установления системы отрицаний. Всеобщим универсальным, неиз¬менным, присущим абсолютно всем вещам в мире, является само изме¬нение, превращение, отрицание, противоречие. Это как всеобщий способ существования материи и является содержанием всеобщего принципа развития. Выраженный в логической форме, он выступает как логика, система, которая есть отражение логики объективных всеобщих свя¬зей (системы связей) всего со всем в действительности, в мировом круговороте движущейся материи по закону отрицания отрицания.

Подлинную свою сущность и истинность развитие раскрывает (и получает) в логике деятельности, практике, которая есть и основа, и развитие познания, и основа познания развития, и раскрытие истины, и критерий истины, и разрешение противоречия, и установление един¬ства между действительным развитием и развитием мышления. В ре¬волюционно-практической деятельности развитие находит не только свое наиболее полное выражение как всеобщий принцип, но и выступает как творчество. Такое самосознающее себя развитие буквально «живет» в деятельности, субъективной, революционной, преобразова¬тельной, общественной, промышленной, направленной на удовлетво¬рение потребностей общества, общественного человека - творческой деятельности.

Созданные человеком совершенно новые вещи не нарушают раз¬вития (логики развития), а, наоборот, составляют собой продолжение развития вообще. Они включаются в развитие и через себя продолжа¬ют его. Логика человеческой практической деятельности есть про¬должение логики развития. Это все та же единая логика развития в одной из своих форм, ступеней. Деятельность фактически обеспечи¬вает формирование принципа развития в виде включения логики разви¬тия в науку логики о развитии, в понятия и категории, выражающие суть развития и составляющие собой теорию развития. Она же (дея¬тельность) придает логике одновременно теоретико-познавательный ха¬рактер и делает теорию развития, логику и теорию познания чем-то од¬ним, в котором подвергаются снятию все эти стороны. Вообще, лишь поняв суть деятельности, можно понять суть того, что называется един¬ством диалектики, логики и теории познания.

Вне функции отражения действительности (в виде превращения (це¬ленаправленного) действительности (и, прежде всего общественной)) логика (мышление) никакого смысла не имела бы. Она в каждый дан¬ный момент получает от этого «питательные вещества», необходимые для своего существования через логически мыслящего и, прежде все¬го логически практически действующего, включенного в обществен¬ные отношения, в общественную деятельность, в логику обществен¬ных отношений, человека.

Попади ребенок человеческий случайно (как это и бывало иногда, когда дикие животные уносили детей в джунгли и там выращивали их вместе со своими детенышами) во вне-общественные условия, во вне-деятельные условия, у него никогда не возникнет человеческая логика мышления, и он не будет знать логику действительности вообще. Все это, в конечном счете, происходит оттого, что ему остается неведомой логика деятельности, общественных отношений, опосредствующая, обычно, переход (превращение, развитие) логики движения (развития) Действительности в логику мышления. Не знает он по этой же причи¬не и истинного развития.

Деятельность человека (являющегося совокупностью всех общественных отношений) есть такого типа развитие, которое выступает необходимейшим условием превращения отдельных конкретных развитий в действительности в развитие вообще, в общее развитие (общее, в конечном счете, есть общественное). Оно (развитие в форме де¬ятельности общественного человека) играет в некотором смысле роль развития развития в форму всеобщего принципа. По крайней мере, та об¬щность, которая позволяет развитию выступать как всеобщему принци¬пу, обеспечивается именно деятельностью (8).

И затем уже здесь, став законами также и мышления (движения мышления о действительности), законами о законах (системой зако¬нов о них), закономерности движения действительности выступают как логика.

Из рассуждений о непременной направленности (получаемой от деятельности) движения мышления в сторону истины вытекает, что любая из категорий диалектики, являющаяся в конечном счете, сама по себе мыслительной формой с объективным содержанием (а точ¬нее, формой человеческой деятельности), выражает как всеобщую связь действительности, так и момент самого углубления (познания) человека в эту связь. Без включения такого восхождения не может быть речи о законе, тем более - о предельно всеобщих законах.

Соответственно диалектика как логика - это не просто собрание и хранилище выраженных в форме мысли диалектических положений; это - сама жизнь последних, само функционирование законов диалек¬тики действительности вообще в форме сформулированных положений; это не простое отражение в познании существования законов диалекти¬ки в действительности, а сами законы (те же, что и в действительнос¬ти) в собственно «законной» форме, получившие таким образом выра¬жение всеобщности. Можно сказать, что это есть продолжение жизни законов действительности, что следует понимать не в смысле количественного расширения сферы их распространенности или продления границ их действия, поскольку де появилась еще и такая новая область как мышление, а в смысле продолжения каждым законом своего раз¬вития и формирования (пребывания в продолжении формирования) как собственно закона, получения некоторого итогового «завершенного» выражения, без чего он еще и не ЗАКОН диалектики и не закон ДИА¬ЛЕКТИКИ. В этом состоит сам способ существования закона, его жизнь как предельно всеобщего. Наконец, это - система положений и зако¬нов диалектики, построенная и функционирующая по законам же диа¬лектики. В этом отношении развитие как логика движения и есть по су¬ществу законы движения (в своем действии).

Диалектика как логика в этом плане, несомненно, представляет собой закономерности движения, развития вообще, но непременно самообнаруживающие себя и свою внутреннюю связь. Система связи законов выступает как сам себя конструирующий путь самораскры¬тия (познавания) всеобщих законов, получающий направленность сво¬его такого движения, в конечном счете, от развивающейся действитель¬ности, но посредством и в форме способа деятельности, определенного уровня развитости способа производства. Образно говоря, диалектика как логика - это законы законов (всеобщих), законы построения зако¬нов в некоторую систему внутренней связи соответственно с этими законами. Эта система законов, утверждающаяся в системе катего¬рий (как форм человеческой деятельности, как ступеней выделения человека из природы и превращения природного в человеческое, об¬щественное), выступает как всеобщий принцип развития. Исходя из замечания Энгельса о том, что диалектическое мышление имеет сво¬ей предпосылкой исследование природы понятий, можно сказать, что диалектические категории и их система выступают как понятия поня¬тии в их закономерном построении согласно действительным законам, отраженным в движении революционно-практического действия и, соответственно, движении понятий, а логика - как теория законов мыш¬ления о законах действительности.

Примечания.

1. А ведь именно представлению чаще всего отдают на суд решение вопроса, где есть развитие, а где его нет, какие процессы действительности считать развитием, а ка¬кие - нет. Следует заметить, что саму такую постановку вопроса: о разделении про¬цессов действительности на заключающие в себе развитие и остающиеся только дви¬жением, могло породить только ограниченное мышление представления.

2. Последнее время модной стала так называемая теория «уровней», которая яко¬бы заменит энгельсовское учение о формах движения. Но от этого «обновления» пу¬таницы не убавилось.

3. Даже моменты взаимопереходов форм движения нашли свое выражение в со¬ответствующих конкретных «переходных» науках типа биохимии, физхимии и т. п.

4. Характерно, что те же самые связи, как конкретные связи между определенными формами движения, как и те, которые господствуют в сфере каждой из форм движе¬ния, остаются в компетенции конкретных наук. Не может претендовать на звание философской и упомянутая система «уровней».

5. Такое «возвращение» к действительности (как и предшествующее «выделение» из нее в принцип) осуществляется в сфере деятельности (чувственно-общественно-револю¬ционно-практической), которая сама есть развитие в его высшей форме. Подробнее бу¬дет ниже.

6. Как много практических действий пришлось произвести в области измерения пашни (и не только ее), чтобы вычислительные операции (принципы геометрии) ото¬рвались от земли и стали безразличными к земледелию и перестали быть землемерием.

7. И Превращение вещи, самоотрицание переставание быть собой является не¬пременным условием для превращения ее в содержание знания - в истину, в мыс¬ленную форму.

8. Независимо от того, где, когда, на какой планете возникает форма деятельности, сформировывающая общественного человека (как основа общественной формы дви¬жения), она вскрывает, в конечном счете, логику всеобщего движения как изменения вообще. Поэтому и логика мышления тех разумных существ будет в сущности такая же, как логика нашего мышления. И это не удивительно, поскольку логика действительности, в конечном счете, одна - всеобщая универсальная. Где нет продолжения ее в форме логики практического дела преобразования по универсальному (общественно¬му) типу, там вообще нет возникновения разумных существ. Естественной истории, природе приходится ждать появления совершенно определенной деятельности (обще¬ственного труда), чтобы появилась общественная история homo sapiens.